Каролине Лэм.   Суббота, вечер(1812)

Я никогда не считал тебя лукавой; а себялюбивы мы все, такими нас создала природа. Если ты иногда и пытаешься обмануть, то долго не выдерживаешь, и это хорошо: неудачи подавят в тебе эту склонность. Каждое твое слово, каждая написанная тобою строка свидетельствует либо об искренности, либо о глупости.

Так как я знаю, что тебе нельзя приписать второе из этих качеств, приходится верить в первое. Я еще не встречал женщины, одаренной большими или более приятными талантами вообще, как положено женщине — всего понемногу, и ничего в особенности. Но все это, к несчастью, сочетается с полным пренебрежением к обычным правилам поведения. Вот, например, записка твоему пажу — думаешь, я ее вручил? И разве ты хотела этого? Разумеется, я этого не сделал…

Твое сердце, бедная моя Каро (что за вулкан!), наполняет твои жилы горячей лавой; но мне не хотелось бы, чтобы оно остыло даже немного, иначе оно превратится в каменную глыбу, в затвердевшую после извержения лаву Везувия, из которой (чтобы разъяснить тебе мою глупую метафору) делают вазы, столы и т. д.

Пора, однако, оставить неудачные тропы и фигуры; ты знаешь, что я всегда считал тебя самым умным, обаятельным, сумасбродным, милым, непонятным, опасным и неотразимым созданием из всех, кто живет сейчас на земле или должен бы жить 2000 лет назад. О красоте я говорить не стану; я не судья. Но рядом с тобой наши красавицы перестают казаться такими; значит, у тебя есть красота или нечто лучшее.

Ну вот, Каро, эта чепуха будет первым и последним комплиментом (если его можно считать за таковой), который ты от меня услышишь. Ты часто упрекала меня в нерадивости по этой части; пусть вместо меняно стараются другие.

Приходи к лорду Грею; не хочу тебе в этом мешать. Все, что ты так часто говоришь, я чувствую. Можно ли сказать или чувствовать больше? Осторожность, конечно, тягостна, но ее надо соблюдать, как же можно иначе спастись? Соблюдай же ее.

(Надпись на листке, в который обернуто письмо)

Если будешь писать, пиши, как обычно; а поступай как хочешь. Только, раз я тебя никогда не вижу… Баста!