1 мая 1812.

Дорогая леди Каролина

Я внимательно прочел стихотворение мисс Милбэнк В нем видно воображение и чувство, и ей надо лишь немного поупражняться, чтобы вскоре явилась и легкость в стихе. Хотя я не терплю белого стиха, строки о Дермоди  понравились мне настолько, что хотелось бы, чтобы они были рифмованы. Стихи, написанные в Сихэмской пещере, заключают в себе мысль, для которой я не нахожу достаточно похвал; и здесь я во всяком случае искренен, потому что сам имею об этих предметах иное мнение.

Первая строфа очень хороша, а остальные требуют лишь небольших исправлений, чтобы тоже стать отличными. Последние стихи очень гладки и милы. Но это — все, других у нее нет? Она несомненно необыкновенная девушка; кто мог бы заподозрить, что под ее спокойной внешностью таится такая сила и многообразие мыслей?

Для мисс Милбэнк необязательно стать писательницей; я отнюдь не считаю появление в печати честью для женщины или мужчины и сам (хотя вы мне и не поверите) очень часто этого стыжусь; но скажу без колебаний, что с такими талантами, если бы понадобилось, она могла бы занять заметное место.

У меня только что побывал один приятель (писатель пятидесяти лет, но не Роджерс). Рукопись не подписана, поэтому я показал ее, и он расхвалил ее гораздо больше, чем я. Он нашел стихи прекрасными; я же ограничусь тем, что признаю их много лучше всех творений Блэкета , протеже мисс Милбэнк.

Из всего этого можете сообщить мисс Милбэнк, что сочтете нужным. Я высказался с полной искренностью. У меня нет желания ближе познакомиться с мисс Милбэнк; она слишком хороша для падшего духа, и нравилась бы мне больше, если бы была менее совершенной.

Всегда ваш Б.